Есть в ближних к Липецку местах один уголок, красоту которого не заметить трудно. Петляющая через хвойный лес дорога ведет к сельскому храму и невысокому берегу, с коего открывается очаровательный вид на широкое Матырское водохранилище. Стоит на секунду замереть, и можно услышать шум ветерка в верхушках сосен, быстрый стук дятла, плеск волн и крики чаек. Это – Ярлуково, старинное русское село, известное еще с начала XVII века как вотчинное владение князя А. Н. Трубецкого.

 

 

    Уголок этот пришелся по душе и Фоме Саввину сыну Горелову, cлужившему в 40-х годах XVIII века в Сокольской воеводской канцелярии переписчиком бумаг, копиистом. Между тем, в начале XVIII века Гореловых в Ярлукове не было совсем. Откуда же пришли они в эти места? Сокольский канцелярист, «в роде своем не последний», подав просьбу в Вотчинный Департамент, показывал, что «… предки его – природные дворяне и имели за собой недвижимые имения в губерниях Тульской в епифанской в Рождественской слободе под Коблуковым лесом, в Рязанской в Данковском уезде… и прочих селениях и верстаны были поместными окладами …»1.

    Пращур Фомы Саввича Андрей Иванов сын Горелов в 1640-х годах был отмечен в десятне г. Епифани и оклада имел «40 четвертей и денег четыре рубли». Сын его Самсон также нес дворянскую службу в епифанской десятне, оклад его составлял уже 100 четвертей. Козьма Самсонов сын имел 160 четвертей. Дед Фомы Саввича Иван Козьмин сын Горелов в дворянской службе состоял по тому же городу Епифани. Отец Фомы Саввича «за болезнью в службе не был», а сам он, прежде чем оказаться в копиистах Сокольской воеводской канцелярии, нес статскую службу в г. Смоленске2.

    Гореловы относились к мелкопоместному дворянству. В 1795 году сын копииста отставной сержант Андрей Фомич Горелов Старший утверждал, что за ним племянником Иваном числилось в Воронежской округе в деревне Петровской «вновь приобретенных крестьян мужеска одна, женска две души, да земли в селе Усмони Сабакино три десятины, да Тамбовского Наместничества Липецкой округи в селе Ярлукове наследственных общественных же с показанным племянником его Иваном мужеска девять, женска полов двенадцать душ»3.

    Нельзя не упомянуть об одной любопытной детали, касавшейся социального статуса ярлуковских дворян. Cвященники Богоявленской церкви села Ярлуково, упоминая в метрических книгах по разным поводам их дворовых людей и крепостных, избегали величать Фому Саввича и его сыновей помещиками. О них отзывались не иначе, как об однодворцах, и, только внося в 1805 году в метрическую книгу факт венчания сына Андрея Фомича Меньшого с дочерью помещика села Малей Евдокией Ивановной Степановой, священнослужитель впервые отметил: «… женился помещик Иван Андреев сын Горелов… ». Отсюда следует вывод, что, скорее всего, в Петровскую эпоху Гореловы, дабы уклониться от обязательной дворянской службы, либо по каким-то другим причинам, намеренно вышли из состава дворян и записались в однодворцы. Они не растеряли крепостных и дворовых, не окрестьянились, и, числясь на протяжении XVIII века в однодворцах, сумели в начале следующего столетия твердо закрепиться в рядах потомственного дворянства.

   Фома Саввич женат был на подъяческой дочери Екатерине Даниловне Рукиной, родившейся в селе Песковатка. Сыновьям же невест предпочитал подбирать из купеческой среды г. Липецка. Старший сын Данила женился на Марье Егоровне Расторгуевой. Андрей Большой в 1781 году повел под венец Дарью Антоновну Терпугову, а Андрей Меньшой – в 1783 году Евдокию Матвеевну Зиновьеву.

    Данила Фомич и Андрей Фомич Меньшой в 1780-х годах были положены отцом в подушный оклад в селе Подгорное Липецкого уезда. Но проживал в нем только младший брат. Старший, с позволения отца, был в разных городах – Пензе, Киеве и др. – «при питейных сборах во услужении»4.

    Фома Саввич ушел из жизни в 1786 году и был похоронен в селе Ярлуково.  Данила Фомич умер годом ранее, его старшая дочь вышла замуж за сына купца Акима Ивановича Болховитинова, Федора. Младшая дочь Авдотья стала женой сына купца Егора Саввича Ракова, Семена.

    Прожив несколько лет в Подгорном, Андрей Фомич Меньшой продал дом местным однодворцам, а пожитки перевез в село Ярлуково. Числясь сержантом Пермского пехотного полка, он скончался в 1794 году и также обрел вечный покой в родном селе. Род ярлуковских Гореловых продлили Андрей Большой и Андрей Меньшой, у первого родились сыновья Дмитрий, Николай и Григорий, у второго – сын Иван в 1788 году.

     Андрей Фомич Большой Горелов также служил в Пермском пехотном полку. Ниже приведен оригинал приказа о его увольнении.

 

 

       Читаем в нем: «По указу ее величества государыни императрицы Екатерины Алексеевны самодержицы всероссийской и прочая и прочая. Объявитель сего Пермского пехотного полка сержант Андрей Болшой Горелов по прошению его уволен мною до воспоследования на таковое же поданное от нево прошение об отставке ево за имеющимися болезнями на собственное пропитание… в дом его Тамбовского Наместничества Липецкой округи в селе Ярлукове… с приложением обыкновенной герба моего печати в областном городе Оренбурге мая 2-го дня 1794-го года. Ея императорскаго величества всемилостивейшей государыни моей от армии генерал майор командующий войсками Оренбургского корпуса и кавалер Александр фон Пеутлинг»5. 

    Симбирский и уфимский генерал-губернатор барон Александр фон Пеутлинг, отправивший сержанта Горелова в отставку, скончался через год, в 1795 году, оставив жене и семерым детям скромное имение с двумя десятками крепостных крестьян.

    Столько же крепостных было и отставного сержанта. В его усадьбе на западной окраине села в конце XVIII века стояли два жилых дома с двумя горницами и двумя сенями. Рядом находились два хлебных амбара, две повети, клеть, баня. На скотном дворе содержалось 20 лошадей, 20 коров с телками, 60 овец, 30 свиней. Во владении у дворян было «восемьдесят четвертей в поли, а в дву потому ж». Что касается урожаев зерновых, то осенью 1798 года, к примеру, на гореловском гумне стояли 50 копен ржи, 40 копен овса, 70 копен гречи, 20 копен проса6.

   Двое сыновей отставного сержанта Горелова Николай и Григорий умерли до достижения совершеннолетия, сам он, успев стать вдовцом и женившись во второй раз, скончался 14 июля 1811 года. Выжил его средний сын, Дмитрий (р. в 1783 г.). Он пошел по стопам отца, вступив в службу в 1801 году подпрапорщиком Азовского мушкетерского полка. Чин прапорщика  получил спустя 3 года, подпоручиком же стал в 1805 году. Дмитрий Андреевич был храбрым человеком. За боевую доблесть в схватках с наполеоновским войсками был награжден орденом Св. Анны 3-й степени. В 1807 году из-за полученных ранений со службы он был «уволен поручиком с мундиром и петлею»7.

     Иван Андреевич Горелов в 1803 году, имея от роду 15 лет, поступил на службу в Липецкий уездный суд. Через 2 года он становится подканцеляристом, еще через 2 года – канцеляристом. В 1810 году его награждают чином коллежского регистратора, в 1813 году избирают дворянским заседателем в Липецкий нижний земский суд. В 1815-16 годах году он состоял в должности земского исправника. Впоследствии Иван Андреевич не раз занимал эту должность, был винным и соляным приставом. В 1836 году его награждают чином губернского секретаря, а в 1840 году – чином титулярного советника. Пик чиновничьей карьеры дворянина пришелся на 1846 год – он был избран уездным судьей. Будучи на этом посту, он не раз «исправлял должность Липецкого предводителя дворянства».

    Мать Ивана Андреевича Евдокия Матвеевна Горелова умерла в 1818 году. Его дочь Надежда (р. 17 сентября 1812 г.) вышла замуж за канцеляриста Липецкого земского нижнего суда Петра Алексеевича Гусарева. Дмитрий Андреевич Горелов прожил достойную жизнь, но прямых наследников у него не было, и все свое имущество он завещал двоюродному брату «и детям его сыновьям Николаю и Ивану»8. Умер отставной поручик и кавалер 20 ноября 1845 г. 

    Супруги Иван Андреевич и Авдотья Ивановна Гореловы владели землями и крепостными не только в селе Ярлуково, но и в сельцах Ивановское Дмитриевское тож и Каменное. В последних двух селениях в 1850 году им принадлежали 56 крестьян муж. и жен. пола9.

    Сыновья Ивана Андреевича избрали военную карьеру. Николай в 1860-х годах носил мундир майора и служил в Бессарабской губернии. Иван дослужился в кавалерии до чина ротмистра. Братья жили в разных местах Российской империи, но не теряли связь друг с другом. Так, в 1861 году Иван Иванович Горелов заключил договор с мещанином Дмитрием Семеновичем Расторгуевым, по условиям которого последний должен был доставить из Липецка в город Аккерман лошадей и передать их Николаю Ивановичу. Помимо того, липецкий мещанин дал согласие на год задержаться в Бессарабии, чтобы послужить у майора Горелова в кучерах10.  

   Иван Иванович, ставший после смерти родителей хозяином ярлуковского имения, был женат на потомственной дворянке Анне Павловне Протасовой. В браке с ней у него родились дочь Варвара и сын Антон (в 1851 г.). Отставной ротмистр с успехом занимался сельским хозяйством. У него было 230 десятин земли, добротный дом стоимостью 2000 рублей, 15 лошадей, 15 голов рогатого скота, 15 свиней, водяная мельница. Имение находилось в средней части Липецкого уезда в 17 верстах от Липецка и от станции Грязи и в 7 верстах от полустанка Казинка. Оно состояло из 5 определенных участков, которые по отношению к участку №1, где стояла усадьба, располагались следующим образом: участок №4 лежал в 3-х верстах к северо-востоку, участок №2 – в 3-х верстах от участка №4 к востоку (от усадьбы в 6-ти верстах), участок №3 прилегал к усадьбе (отделялся от нее рукавом Матыры), а участок №5 располагался к юго-западу от участка №3, за рекой11.

    Усадебная земля занимала возвышенное место, которое круто понижалось к рукаву Матыры. Около усадьбы рукав этот разливался в небольшое озеро. Почва участка была супесчаной, переходившая к северу, где росла лесная роща (Красная роща), в более песчаную. За рощей почва надела государственных крестьян села Ярлуково имела уже исключительно песчаный характер. Иван Иванович Горелов дорожил своим лесом и берег его, как только мог. Ведь именно роща служила надежной преградой наносам песка в имение. Участки под № 2 и №4 также лежали на ровной возвышенности с черноземной слегка супесчаной почвой. Они были разделены на 3 поля и засевались рожью, овсом и малым количеством картофеля. Участки под №3 и №5 были расположены на низменном левом берегу реки Матыра, ежегодно заливались паводком, имели черноземную почву и являлись превосходными заливными лугами12.

    Земля в имении по угодьям распределялась так: под усадьбой было 5 десятин 1004 сажени, под пашней – 108 дес. 2200 cаж., под сенокосом – 73 дес. 2000 cаж., под лесом – 28 дес. 176 саж. Из них удобной – 216 дес. 480 саж., неудобной – 15 дес. 320 саж., а всего – 231 дес. 900 саж13.

    Иван Иванович относился к родному имению «как к излюбленному детищу и кормильцу». В имении не было сельско-хозяйственных машин, всю работу (обработку полей и уборку урожая) делали 5 «годовых рабочих» с оплатой 120 рублей в год каждому и поденщики, которым платили 25 руб. 40 коп. в день. Cкот пасли крестьянские мальчишки14.

    На построенной на берегу Матыры водяной мукомольной мельнице о 4 поставах производился круглогодичный «размол ржи и приготовление пшена для липецких купцов». Она давала 3000 рублей валового дохода в год, служившего «оборотным капиталом для эксплуатации имения»15.

    Иван Иванович Горелов, как и его отец, принимал активное участие в уездной жизни. В 1860-х годах он занимал ответственную должность уездного судьи. С 1872 по 1876 год отставной ротмистр был опекуном имения умершего штабс-капитана Ивана Васильевича Павлова в селе Малей16. В 1894 году в соответствии с законом об оценке недвижимых имений он стал членом Липецкой уездной оценочной комиссии. В своих прошениях жители уезда так обращались к дворянину:

 

                 

 

   В 1894-99 годах он служил заседателем в дворянской опеке. Через его руки прошло множество документов. Приведем один из них с его автографом:

 

   

   

    Отставной ротмистр ушел из жизни, вероятно, в 1900 году. По определению Елецкого Окружного Суда имение унаследовали вдова Анна Павловна, дети Варвара и Антон. Но в феврале 1904 года  в возрасте 75 лет умирает Анна Павловна, а в январе 1908 года апоплексический удар сводит в могилу 57-летнего Антона Ивановича Горелова, которого, похоронили «в церковной ограде». Все ярлуковское имение после череды смертей, таким образом, перешло единственной наследнице, Варваре Ивановне.

    К весне 1915 года мельница Гореловых перестала работать с надлежащей силой. Дабы уменьшить оценку мельницы, Варвара Ивановна подала в Уездную Управу прошение. Дворянка писала: «Принадлежащая мне водяная мукомольная мельница о двух мелющих поставах и одной просяной толчее, находящаяся в имении моем в селе Ярлукове… по окладному листу на 1915 год оценена в 1800 рублей, с исчислением доходности в 270 рублей… Указанный оклад на мою мельницу я нахожу определенным чрезмерно высоким по следующим основаниям: при оценке мельницы таковая состояла из 4 мелющих поставов, в настоящее же время с этой мельницы сняты два рабочих мелющих постава и работа производится только на двух остальных поставах, вследствие чего доходность мельницы уменьшилась более чем на половину той доходности, которая получалась ранее. Кроме того, выстроены новые паровые мельницы: в селе Ярлукове, и в ближайших от него селениях: Казинке, Малее, Головщине и Семеновке, так что помол хлеба и доходность от помола распределилась между всеми этими мельницами.

    По вышеизложенным основаниям покорно прошу Уездную Земскую Управу о производстве новой оценки моей мельницы, об уменьшении ее доходности и оклада земских сборов по действительной доходности. 1915 года, сентября, 17 дня»17.        

    В имение побывал член Управы Пантелеймон Сергеевич Хренников, который убедился, что на мельнице, действительно, функционировали «только 2 постава». Нет сомнений, что власти удовлетворили просьбу Гореловой.

    До 1917 года свое усадебное хозяйство помещица вела с помощью работника, работницы и 2 военнопленных. И занималась она этим со знанием дела. Сразу же после Октябрьской революции новые власти подсчитали, что у нее на скотном дворе содержалось 11 лошадей, 12 голов крупного рогатого скота, 13 овец, 11 свиней, 5 коз, 37 голов домашней птицы. В имении, как и прежде, стоял деревянный, оштукатуренный, крытый железом дом. Возле него располагались деревянный флигель, каменный сарай с подвальным выходом, амбар, крытая железом баня. В усадьбе наличествовали дрожки, телега, тарантас, 3 саней. На берегу Матыры действовала мукомольная мельница, рядом с которой стояли просорушка и 2 деревянных амбара. Но мельница с просорушкой больше дворянке не принадлежали, они перешли под контроль революционных масс. За Варварой Ивановной числились 99 десятин распашной земли, 82 десятины луговой и 45 десятин неудобной. Обработкой земли она не занималась, а сдавала ее местным крестьянам в арендное содержание. В усадьбе рос плодовый сад, занимавший 2 десятины, столько же десятин было под огородом.  В закромах у дворянки имелось 120 пудов ржи, 100 пудов овса, 30 пудов проса18. 

     Варвару Ивановну заставили потесниться в родительском доме уже в первые дни после революции. В здании, построенном в 1870 году из березовых бревен, была открыта школа, в которой обучалось до 50 школьников. С ноября 1921 года она приняла название «2-й Ярлуковской Советской школы»19. Ниже дан план бывшего «гореловского» дома.

 

 

 

    Длина здания равнялась 15 аршинам, ширина – 10 аршинам, высота – 5 аршинам. Дворянке, как видим, отвели всего одну комнату, но затем лишили и этой милости. По рассказам местных стариков, после того как ее безжалостно изгнали из собственного дома, Варвара Ивановна Горелова некоторое время находила приют в селе у добрых людей. В конце концов, хлебнув горя и лишений, она покинула здешние места в неизвестном направлении.

   Деревянный дом дворян простоял в селе в качестве склада до конца 1970-х годов. Память о Гореловых жива в Ярлукове, остались еще старожилы, которые помнят, что в районе Красной рощи когда-то располагалось дворянское гнездо, а на берегу реки Матыра, наряду с «плошихинской», работала старая, но надежная «гореловская» мельница. 

 

Примечания

1 ГАТО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 1369.

2 Там же.

3 Там же.

4 ГАЛО. Ф. 8. Оп 2. Д. 913. Л. 11-13.

5 ГАТО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 1369.

6 ГАЛО. Ф. 8. Оп 2. Д. 913. Л. 1-2.

7 ГАТО. Ф. 161. Оп. 1. Д. 4890.

8 ГАЛО. Ф. 8. Оп 1. Д. 29. Л. 38.

9 ГАТО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 1729. Л. 209-223.

10 ГАЛО. Ф. 183. Оп 1. Д. 4. Л. 58.

11 ГАТО. Ф. 168. Оп. 1. Д. 2670. Л. 1-10.

12 Там же. Л. 17-18.

13 Там же.

14 Там же.

15 Там же.

16 ГАЛО. Ф. 5. Оп 1. Д. 149. Л. 88.

17 Там же. Ф. 2. Оп 1. Д. 984. Л. 69-71.

18 ГАТО. Ф. Р - 946. Оп. 1. Д. 144. Л. 13.

19 ГАЛО. Ф. Р - 9. Оп 1. Д. 304. Л. 29.