Сергей Юров, писатель, краевед

 

    Гусиное перо издавна служило человечеству. Более тысячи лет люди прибегали к нему, чтобы выразить свои мысли на бумаге. Сколько указов и прошений, сколько любовных посланий и писем, сколько рассказов, романов и стихов было написано им! Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Тургенев творили свои шедевры, обмакивая его в бронзовой чернильнице. Пером пользовались канцеляристы, аптекари, священники, его можно было найти в доме всякого грамотного человека.

    Подготовка пера к работе была делом сложным. По весне у живого молодого гуся вырывали из левого крыла несколько внешних перьев (для левшей брали перья из правого крыла). Их вываривали в щелочи, закаливали в горячем песке. Затем в полой трубке срезали наискось конец с двух сторон, получая, таким образом, полукруглый  желобок, и вставляли в нее меньшее по объему перо, служившее для скапливания чернил. Для их стекания на самом кончике перочинным ножом делали ощеп или расщеп. В практических целях оперенную часть стержня часто обрезали на три четверти. Очинка и заточка пера требовала особой точности. Пушкин, например, никому не доверял этой важной процедуры. Возможно, во время очинки он и создал следующий стих:     

«И мысли в голове волнуются в отваге,
 И рифмы легкие навстречу им бегут,
 И пальцы просятся к перу, перо – к бумаге,
 Минута – и стихи свободно потекут».

    Гусиные перья при письме, касаясь бумаги, издавали характерный скрип. Он звучал особенно громко в присутственных местах, где перьями водили сразу несколько переписчиков. Н. В. Гоголь так описывает его в «Мертвых душах» в эпизоде, когда Чичиков заглядывает в гражданскую палату для оформления купчей: «Шум от перьев был большой и походил на то, как будто несколько телег с хворостом проезжали лес, заваленный на четверть аршина иссохшими листьями».

     Подобными перьями писали и канцеляристы уездного Липецка. Так случилось, что одному из этих предметов суждено было дожить до наших дней. Писчее гусиное перо автор статьи обнаружил в деле Липецкого сиротского суда. Оно лежало в нем, никем не тронутое, с декабря 1864 года. Скорее всего, владелец пера, оставив его между 137 и 138 листами, попросту запамятовал о нем. Дело отправилось в архив и, если когда-либо открывалось, то не в обозначенном месте. Перо хорошо сохранилось, оно удобно ложится в правую руку, имеет тонкий расщеп, а на его кончике видны потускневшие следы чернил.      

     Кто же был тем забывчивым канцеляристом? По всей видимости, гусиное перо оставил в «Указах и предписаниях сиротского суда» губернский секретарь Иван Ефимович Бельский, служивший секретарем в Липецкой городской думе. В круг его обязанностей входило и делопроизводство сиротского суда, который состоял из городского головы, двух членов магистрата и городового старосты. В тот год градоначальником был купец Иван Иванович Болховитинов, сын видного липецкого купца Ивана Дмитриевича Болховитинова, трижды занимавшего должность городского головы (1844-47, 1851-1854, 1858-61 гг.). Заметим, в Липецке сохранился дом, где жил многолетний городской голова. Это здание, в котором ныне размещается музей городской истории (ул. Октябрьская 57). Иван Дмитриевич Болховитинов приобрел его у купца П. М. Небучинова, инициатора сооружения обелиска императору Петру Первому, 13 октября 1850 года.

     Думским секретарем Бельский служил многие годы, через его руки прошли сотни, если не тысячи, разнообразных документов. В одном из них и затерялась та вещь, с помощью которой он зарабатывал себе и своей семье на жизнь. Женат он был предположительно на дочери священника Спасской церкви села Трубетчино Сократа Аристарховича Казьмина Ольге (р. в 1826 г.). К слову, всех детей его в 1850-х годах крестила супруга Ивана Ивановича Болховитинова Ольга Федоровна.

    Гусиное перо с обрезанным опахалом передано директору ГАЛО Ю. И. Чурилову. Писчую принадлежность прошлых веков липчане могут увидеть на выставках, которые проводит наш архив.

 

 

Фрагмент документа Липецкого сиротского суда с обнаруженным гусиным пером

Статья опубликована в журнале "Золотой ключик" 23. 11. 2015 г.